Стихи, которые вам нравятся

[Sappy]

Голос детства
из дальней дали до отрочества долетает
Подросток его презирает и слышать его не хочет
Нет нет
он бормочет
это вовсе не я это просто ребенок который
не знает что говорит
Но ребенок всегда говорит только то что знает
даже если молчит и особенно если молчит
А подросток растет вырастает
но покуда еще не подрос
он не может в себе подавить ни смятенья
ни смеха ни слез
Воспитателям хочется чтоб из него
получилось подобье
прочих которых они уже вывели на дорогу
но подростку не хочется думать в ногу
и не хочется по приказу мечтать...
Ему бы в детство опять.

Жак Превер, вроде.

[huanita bleaaanita]

и луна и звезды и мир в целом

долгий променаж в ночи
всегда хорош для души:
украдкой смотрю в окна и
вижу как заморенные жёнушки
норовят отбиться от
обезумевших от пива мужей.

причина и следствие

лучшие зачастую кончают самоубийством
просто чтобы свалить
а те, кто остался
так и не могут понять
почему кто-то
вообще хочет
уйти
от
них

Чарльз Буковски

[Romanga]

Дмитрий Растаев

Я срублю себе дом с трубой
У созвездий всех на виду,
Погрущу вечерок-другой
И зверёныша заведу.

Буду чистить ему ворсу,
Пересчитывать волоски...
Я от смерти его спасу,
Он — от смертной меня тоски.

А когда нас найдут с огнём,
Волоча за плечами тьму,
Мы лишь морды к земле пригнём
И рванём, поперёк всему,

Мимо ржавых крестов и звёзд,
Прямиком за Полярный Круг...
До чего же он будет прост,
Мой неистово-нежный друг!

Даже в самой больной ночи,
Где ни зги и мороз до ста,
Он не взвоет мне: «Замолчи!»
И чужим не подаст хвоста.

Так и будем друг друга греть,
Перешёптываться сквозь снег:
Я и сам уже зверь на треть,
Он — без четверти человек.

[Veda]

Пастернак

Сон
Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И, поволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стекла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лед, трещал и таял кресел шелк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен
Рассвет, и ветер, удаляясь, нес,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.

[St.Absinthia]

Шарль Бодлер

Искупление
Перевод А. Ревича

Беспечный ангел мой, гнетут ли вас печали,
Раскаянье и стыд, рыданье и тоска,
И ночь бессонная, и ужас, чья рука
Сжимает сердце вдруг? Такое вы встречали?
Беспечный ангел мой, гнетут ли вас печали?

Душевный ангел мой, гнетет ли вас досада,
Обида, гнев до слез, до сжатых кулаков,
И мстителный порыв, чей самовластный зов
На приступ нас влечет, в беспамятство раздора?
Душевный ангел мой, гнетет ли вас досада?

Цветущий ангел мой, гнетут ли вас недуги?
У госпитальных стен и у тюремных врат
Встречали вы бедняг, бредущих наугад
И под скупым лучом дрожащих, как в испуге?
Цветущий ангел мой, гнетут ли вас недуги?

Прекрасный ангел мой, гнетут ли вас морщины,
И призрак старости и затаенный страх
Прочесть сочувствие у ближнего в глазах,
Узреть, какую боль скрывают их глубины?
Прекрасный ангел мой, гнетут ли вас морщины?

Мой ангел радостный, мой светоносный гений!
Возжаждал царь Давид, почти окоченев,
Согреться на груди прекраснейшей из дев,
А я у вас прошу лишь благостных молений,
Мой ангел радостный, мой светоносный гений!

В оригинале еще его люблю, но не умею тут вставлять спец.символы.

[Mari]

чужой стих, но цепляющий...

Стоим по щиколотку в соленом море.
В плечах знобит.
И горизонт как-то криво скроен,
И не болит.

И ветер кожу грызет зубами-
Как будто псих.
Я буду мерить тебя шагами
От сих до сих.

Хватай за жабры своих «прохожих»
И резко вниз.
Синдром Монро на прозрачной коже
Давно завис.

Шлифует тело и щиплет пальцы
Морская соль.
И нам бы тут навсегда остаться.
У нас ноль : ноль.

Такой души покаянной нету
Уже нигде.
Да и моя уже, знаешь, где-то
Давно в воде.

И говорила, присев напротив -
Смешной акцент.
Я помню, красить любила ногти
Под цвет «абсент».

Теперь, наверно, костями бьется
О русла рек.
Полмира в розницу продается.
Возьмите чек. (с)

[St.Absinthia]

Чей?

[Mari]

Чей?

давно нашел на просторах интернета, к сожалению не было подписано.(

спс за перенос в нужную.

[Romanga]

К сожалению, не знаю чей.


Все будет после:
разговоры по ночам с несуществующей собой,
кровопускания и едко-горький шепот дыма сигарет.
Все будет после,
а сейчас я отрешенно наблюдаю за тобой,
как ты подходишь к двери той,
где для меня висит табличка «Входа нет».

Все будет после:
вой волчицы по детенышу, рожденному не в срок.
И обреченность, называемая кем-то роковой.
Пока же я целую взглядом губ и рук твоих дрожанье
будто впрок,
на расстоянии шагов пяти-шести стоя у пропасти немой.

И слов никчемных кости тонкие застряли в горле,
соль еще суха.
Только потом я буду этой солью на щеках писать тебе письмо.
Только потом я буду этим словом резать ледяные облака,
и отправлять в далекий космос сообщения, и пустоту, и боль.

Сейчас улыбкой проведу черту,
и пожелаю доброго пути.
И навсегда запомню каждый кадр жизни, что осталась за спиной.
Все будет после,
а пока сиренью пахнет мир, и я хочу цвести,
пока наполнено до самых до краев существование тобой.

[Sappy]

Александр Банников

~~~
...Сверчки тянут песню уныло - стоячую
внутри тростникового лога?
Или Земли дыханье свистящее,
дыханье простреленных легких?
Время, как мышца, задергалось в тике?
И вдруг
его вовсе не стало -
что-то белое накатило.
Я утром понял: из стали.
А ночью казалось кустами сирени -
мгновенными кустами.
Из ничего вырастали свирепо.
Я утром понял: из стали.
И кто-то дерзкий над нами встал,
оградою гор пространство отмерив.
Ночь, раскалясь, расцвела, будто сталь.
Я утром понял: цвет смерти.
И щебетали, как птицы, осколки,
красные клювы вонзавшие смело
в землю, в тела, в траву подростковую.
Я утром понял: сад смерти.
Но не было страха - цвел смертный сад,
и двигалось тело провидчески мудро...
Оглохли разрывы,
сильный ослаб.
Я утром понял,
что это утро...

~~~
На что тебя?..
Ночь, не роскошествуй!
Затея меня унизить — зряшна.
Я знаю наверно, что ты меня больше,
если ты даже на два зрачка.
На что тебя много так?
На что тебя много так!

30 патронов на что в автомате?
29, наверно, для смеху.
Всякий знает одной пули хватит,
чтоб жизнь стала смертью.
На что тебя много так?
На что тебя много так...

Лежал на песке, как сражен наповал.
Песочек в руке бежал, нерасчетлив.
Улыбку он детскую напоминал:
бежит и бежит. Улыбка без щечек.
На что тебя много так?
На что тебя много так!

Я день вспоминал, отверзший мне взгляд.
Глаза, как мозоли кровавые, ныли.
Память, как веки, смежить нельзя,
я взгляду кричу губами немыми:
на что тебя много так?
На что тебя много так.

Пытался я счесть за день шаги.
Число их огромное было, но все же
не было шага того. Может быть,
ступлю его завтра. Он больше, чем больше.
На что тебя много так?
На что тебя много так.

И ночь снизошла, попав в глаз слезинкой,
колючкой проткнув тонкую кожу.
Ночь снизошла, скользнув унизительно
(тень убежала серою кошкой):
на что тебя?
Мало так.
На что тебя мало так.


~~~
Мы курили не только папиросы,
«Охотничьи» и «Беломор».
Просто,
Нам хотелось побыстрей домой.
И – бальзам для раненой души –
Тяжкие затяжки анаши.
Улетали души наши часто,
Надышавшись чарса.
Рыбкой взгляд в ночи тихонько плавал
И клевал наживку – струйку плана.
А когда ослепли мы от хаки –
– Ханки!
Друг мой горемычный, мы горим!
Растлевает души героин.
Видно, до предела сдали нервы –
Мы с монетою во рту покурим геру.
И глаза монета нам закроет,
Снимет боль немного, ненадолго.
Остаются незабрызганными кровью
Лишь воспоминания о доме...
Ты куда уставил взгляд свой пристальный?
Ты со мною говоришь иль с призраком?
Рот усмешкой запер, как от кражи
Дужкою замочною – ворота.
Кто здесь был – тому уже не страшно
Ангела увидеть или чёрта...

~~~
Глаза мои, отдохните. Я вами камень крошил.
Станьте мягче.
Вы настолько остры, что можно карандаши
вами затачивать.

Но можно вами порезать щеку младенца,
подснежника раннего.
Я порою боюсь. Боюсь оглядеться,
чтоб не поранить.

Руки мои, отдохните от курка и от лома,
станьте слабее.
Во сне я увидел деревья — такие ломкие,
от прикосновенья.

Я мыл себя в роднике, как кого-то чужого,
от грязи и от соли.
А на ладонях вздувались, как от ожога -
цветы.
Как мозоли.

И плакала горько вода, боль мою выпив
до самого дна.
И родник пересох. До капельки высох -
кровь потекла.

Кровь — это к родным. Кровь — хорошо...
А утром я понял:
в меня
кто-то
тихо
вошел.
Вошел.
И успокоил.