..я переступил через порог и едкий, дурманящий голову запах вырвался из квартиры, оседая в подъезде зловонными клубами, проворно минуя пролеты лестничной клетки…
…дух разлагающегося мяса…не с чем несравнимый аромат, вездесущий, подобно зернистому вихрю пустыни, нестерпимо свербящему веки…
...я привычно нащупал выключатель…
…болезненно извиваясь и петляя из стороны в сторону, в прихожую ползла кроваво-водянистая струйка, прокладывающая свой нелегкий путь от холодильника…
…я так и не смог уснуть…сиротливая любовница-ночь пряно дурманила разум…. …запоздалая, точно сгущающийся туман на опустевшем перроне вокзала, она устало билась в окна,…разливаясь по комнате липким полумраком…
…Маргала нежилась на моем плече, невольно обжигая кожу…
…В глубине квартиры, не страшась обыденности, мирно отсчитывали секунды часы,…и в такт им билось её маленькое кошачье сердце…
…Мастер…
…не смыкая ссохшихся губ, я робко шептал Его имя…неосознанно уверуя
Все оказалось куда сложнее, чем я мог себе вообразить…и с тем же так элементарно предсказуемо…
Я, кажется, стал погружаться глубже в духовную аморфность, содействуя развивающейся день ото дня проказе, поразившей мою и без того выщербленную душу…меж тем я пил в одиночестве под легкий фон витающего по комнате дыма, переплетающегося с отзвуками едва уловимых музицированний…Тяжело подобрать непременно то, определяющее слово скопу моих сиюминутных размышлений…
Разочарование и попутчик
…Я принял решение запропаститься, по-английски юркнув подполы сиротливой квартирки на самом высоком, из доступных близлежащей инфраструктуре этажей…оторванной от суетливой жизни горожан, отголоском бурлящей неумолимо где-то под окнами….
…местное убранство было куда скромнее, чем я мог бы себе позволить,…однако, здесь лишь солнце реже ютилось на выцветших стенах, обтянутых недорогими обоями, местами оборванными и протертыми пылью…
…и покуда соседями, посягавшими на моё одиночество,
Унылая хворь одиночества отступила с несмелой, но такой тягучей трелью птиц, что даже плешивая изморозь на обшарпанных оконных рамах не тянула хладной сыростью, точно плавилась, густо отливая золотом, подобно миллиардам маленьких рыбьих чешуек.
Был последний день января. Я оглядел скудно обставленную комнату, являющуюся нечем иным как обителью моих каждодневных дум и на секунду воссиял желанием выгрести пыль из-под кушетки и выпотрошить к чертям грязные кашпо, с иссохшими останками растений,