Доброй ночи, неонат.
Можешь войти. Можешь сесть вон туда. Можешь записывать.

Сегодня я желаю посвятить несколько слов утонченности вкусов.
Все вампиры знают об ограничениях, которые свойственны нам в отношении питания. Некоторые даже находят это смешным: «А вы слышали об этом Вентру? Он может пить только кровь своих троюродных сестер, находясь с ними в багажнике автомобиял «линкольн таункар», стоящего на железнодорожных путях – а все его родственники умерли во время Великой Французской Революции». Ужасно смешно, не правда ли?

Разумеется, ты и сам прекрасно осведомлен об их наличии. Где-то к пятому или шестому кормлению ты начал чувствовать это – какое-то странное влечение, почти неуловимый зов, тебя словно тянет невидимой нитью к какому-то одному божественному вкусу, рядом с которым вся остальная кровь кажется безвкусной, не дающей никакого эффекта, бесполезной. Ты часами наблюдаешь за своей будущей пищей, упиваясь каждым движением, каждым вздохом, каждым звуком сокращения сердца этого смертного, несущего в себе твой любимый напиток. Все остальные смертные для тебя не значат ничего, их кровь для тебя не важнее дождя…

Не так ли? Именно так, не трудись отвечать.

Это - начало. Потом ты уже не сможешь жить без избранной тобой крови. Избавиться от этой привычки будет очень сложно. Я говорю так, потому что для Вентру в отношении себя почти никогда не бывает понятия «невозможно». Твоя привычка, скорее всего, уникальна, хотя возможно, она совпадает с привычкой твоего создателя.

Нет-нет! Молчи, неонат… Мы, Вентру, почти никогда не рассказываем о своих привычках. Даже друг другу. И помни – знание это тоже оружие. Поэтому никогда не выпускай его из рук. Подчеркни это. Красным.

Впрочем, говоря непредвзято, отличие от других – скорее знак нашей особой избранности.
Многие из нас считают эти ограничения символом утонченности и хорошего вкуса, изначально присущего представителям нашего клана. Разумеется, любой вампир может пойти на улицу и высосать досуха пару-тройку бомжей или алкоголиков. Однако мы предпочитаем строгий отбор тех, кто достаточно ценен для того, чтобы отдать нам свою кровь. Ты же не пил в своей смертной жизни дешевого вина? Так и здесь – пусть всякую дрянь пьют другие.

У этой нашей особенности есть и существенный положительный аспект – особые ограничения по пище работают как своеобразный защитный механизм.

Поясню, поскольку я вижу в твоих мыслях недоумение.
Все мы, Вентру, пристально следим за нашим «скотом» и тщательно выбираем источники питания. Мы можем быть уверены, что кровь, которую мы потребляем, не заражена болезнями (чем грешат многие Джованни, ходячие разносчики инфекций и трупного яда), не «заряжена» магией (отчего кусает локти большинство Треми, безуспешно пытающихся повлиять на нас подобным образом) и не содержит в себе крови других вампиров (что никак не могут простить нам все те, кто безуспешно пытается подчинить нас Узами Крови). Все это легко чувствуется и узнается, позволяя избегать нечестной игры.

Поэтому решать что это – проклятие или преимущество – предстоит тебе, неонат.

Некоторые проницательные исследователи утверждают, что корни этой особенности находятся в глубинных уровнях психики. Эти психологи-любители в свое время подметили, что пищевые привычки Вентру – это внешнее проявление подавляемых желаний и сексуальных предпочтений. Фокусируя свои пищевые потребности на какой-либо группе индивидуумов, мы не только формируем свои пищевые возможности, но и делаем этих людей предметом обсессии, своеобразным хобби, перерастающим у некоторых в настоящую страсть коллекционера. Здесь есть и доля прагматики - за своей едой лучше следить.

Впрочем, все это – измышления ученых-любителей. Божественная природа происхождения наших возвышенных и недоступных для понимания остальными особенностей бесспорна и это – непреложная истина.

Несмотря на все противоречия, большинство исследователей согласны по поводу психологической природы этих особенностей. И их наличие прослеживается до самых первых ночей клана. Вне зависимости от ситуации, в большинстве случаев (кроме самых крайних и редких) Вентру никогда не будет пить ничего кроме крови смертных избранных им. Более того, организм Вентру будут рефлекторно сопротивляться любым попыткам насильственно накормить его другой кровью. Даже если кровь все-таки будет насильственно введена в него, немедленная рвота выведет ее наружу, а тот, кто был накормлен не получит из нее практически никакой пользы (кроме особых и чрезвычайно редких случаев).

Однако есть и исключения. Мы можем пить кровь любого другого вампира (если, конечно, соблюдаются правила безопасности относительно ритуала установления Уз Крови). Также, мы легко подавляем отвращение, если нужно осушить кого-то, перед тем как сделать его одним из нас. Привычки, наконец, могут меняться со временем, однако для того, чтобы такое случилось, нужны поистине чрезвычайные обстоятельства и грандиозные для конкретного Вентру события. К числу таких, в частности, относят события, влияющие на условный уровень Человечности – его понижение или повышение, или полную ломку всех моральных устоев и принципов.

На эту ночь все. Покинь меня. Помни – я пристально слежу за твоими успехами. И неуспехами тоже.