Eternal

[Viktoria]

это танец безумный моей души,
это то, от чего мы не убежим,
ты опустишь руки, ты недвижим,
и сейчас мы дышим, мы не спешим.

это только минута- не больше- покоя,
я чиста и честна лишь когда нас двое,
остальное- не так уж важно, по крайней мере,
остальное не будит ни в ком из них зверя.

эта мода на подлость и на абсурд,
на колючесть нравов, на скорый суд,
на паршивость жизни, любви, привычек,
сигареты, виски, анорексичек.

об одном и том же, так неуклонно.
я почти что кукла, почти что клоун.
всё неважно, но эта моя милиграммность,
монотонность, зацикленность, их филигранность,
заставляет дымиться их микросхемы,
думать чаще: а кто мы? а где мы? с кем мы?
впрочем, я забираю слова обратно,
столь решительно, сколь и многократно.

[Viktoria]

отключите свет,
и воду,
и разум свой
заодно.
электрички нет
моей, а сходу
решить
слабо?
мне прописано
Богом
шляться одной.
покупать
у одних,
продавать
другим,
а проходят боком
лучшие дни.
Писать строчки
ненужные,
нет, иногда нежные,
но в основном
чуждые
даже
мне самой.
дальше?
опять в бой?
однажды
вам хватит,
дважды
хватит нам
с тобой.

[Viktoria]

быть важнее, чем есть на деле
вы на этом собаку съели.
может быть даже бродячую,
аппетиты стали столь значимы,
что пожалуй в вашей артели,
самые отъетые и осели.
молодость не проходит мимо,
глядите, глядите же,
улыбки, сходные с миной мима,
молодость валится из ушей.
пьется и балагурится на отлично-
травка открывает чакры и лечит раны.
космос стал настолько привычен,
что не вмещается в ваши карманы.
мат - поэзии неотъемлемая часть,
а как же, жизнь, ещё сволочь та,
и потом должна быть подача подстать
вашим выплевывающим ртам.

[Viktoria]

осень. шапки напялили набок гопники.
ты болеешь, вливаешь в себя всевозможные допинги.
изменяешь свои устои, как форму амеба
и сморкаешься в серую тряпку озябшего неба.

осень. жаль не могу объясниться о ней удачней.
я стою в магазине и нервно сгребаю сдачу.
грязь прилипла к ботинкам и поднимается выше...
это голос простывший, поэтому нас не слышат.

это просто наушники. чтобы уши не мерзли,
это просто шарфы, чтоб не глотать этот воздух,
очень жаль, только я не могу умолчать об этом,
мне так кажется, вы не снимаете их и летом.

[Viktoria]

вот. постаралась. кажется, намного лучше этот вариант

осень. шапки напялили набок гопники.
ты болеешь, вливаешь в себя всевозможные допинги.
изменяешь свои устои, как форму амеба
и сморкаешься в серую тряпку озябшего неба.

осень. жаль не могу объясниться о ней удачней.
я стою в магазине и нервно сгребаю сдачу.
грязь прилипла к ботинкам и поднимается выше...
это голос простывший, поэтому нас не слышат.

рассказать о себе? да пожалуйста. запросто!
я всего лишь запись на тусклых страницах паспорта.
гражданин, не имеющий определенного места жительства,
потому что квартиры мало для моего величества.

мне нужна, ну как минимум, родина или отечество.
что я вижу? как вырождается человечество.
да. мы все так сознательны- закачаешься
да, я вижу. на этом и распрощаемся.

осень. ты становишься крайне невыносима.
я высаживаюсь на станции нелюбимой.
выхожу из огромной воняющей каменной глотки.
как мне жить с этой осенью-идиоткой?

[Viktoria]

спасибо. в первом последнее четверостишие показалось мне несколько скомканным. на скорую руку как-то

[Viktoria]

я зарываю солнце в морской песок,
тонкий струится, детский её голосок,
под языком, на кончике языка,
чувствую дни её, годы и даже века.

спят беззаботно, окутаны мглой, тростники.
выбери всё, что не нужно и отсеки.
наискось тянется, в небо уходит нить-
взгляд её, всё способный предотвратить.

эхом откликнется и растворится вмиг.
взгляд оторвать не успеешь - а ты уж старик.
наискось тянется, в небо уходит век,
старится, мается на берегу человек.

[Viktoria]

Парк

я хочу увидеть итог своей трагикомедии,
фонари выплавляют мой силуэт из меди и
я спешу на встречу, злясь на капризы погоды
я опаздываю. вечер смыкает своды.

там в окошках сидят человечки да смотрят новости
я же здесь. находясь в состоянии невесомости,
я разваливаюсь на крохотные кусочки, мыслей подобия.
я стою в нашем парке, ищу твой взгляд исподлобья.

вечер холоден, хочется скомкаться, раствориться,
я не помню какие сегодня встречала лица.
только это лицо, искаженное, злое, вещее...
я теряю нить логики, трезвость рассудка, вещность.

мир достоин только того, чтобы быть этим парком.
ты докуришь и пригласишь меня знаком.
гаснет свет в их убежищах, ночь растворит нас обоих.
беспокойны они и пугает их листьев шорох.

[Viktoria]

я уже давно ни за чем, ни за кем не значусь,
не читаю, что пишут. не проверяю ящик.
я хочу увидеть тебя спящим,
лишь хочу видеть тебя спящим.
не осмысливать, что имеется в настоящем,
никому не рассказывать, только слушать,
как они вливают мне яд в уши,
да закутываться в пальто глуше.
осознать неожиданно время. уже восемь.
на часах у всего человечества- осень.
у меня замерзают пальцы, стираются кости.
я решу не вернуться домой, но к тебе в гости.
я не стану тебе звонить, я приду рано,
я кажусь сумасбродной, кажусь странной.
я хочу не думать, не знать о своём настоящем.
 лишь хочу увидеть тебя спящим
я хочу видеть тебя спящим.

[Viktoria]

не надо, не произноси
вслух имена давно ушедших
и не на языке, но в сердце их носи
не надо. не превозноси
свой груз, свой ад
пусть даже он с трудом построен.
пока мотив твоей поэмы строен,
пока судьба не ставит многоточие,
молчи про все свои болезненные ночи.
о всем молчи.

никто не догадается. пусть так.
пока ты- вывернутый наизнанку,
пока ты -оголенный провод.
не подавай мне знак
и не давай им повод
любить тебя, тобой гордиться-
когда ты сможешь волком обратиться,
никто из них не станет жить с тобой.
никто из них, поверь мне, ни один не твой.

я умирала столько раз,
заледенев, врастая в пол, врастая в стены,
пока мы живы, мы необратимо немы,
молчи, пока не наступил твой час.
и не рассказывай, о том, кто ты такой.

и в голове твоей седой
какие проносились бури?
пока они смеются на крыльце и курят
прошу,поговори со мной.
со мной. не с тем, с кем делишь ты косяк.
с кем пил бы из одной бутылки.
беспомощно шевелится в затылке-
себя ты отдал вместе с мелочью
им на проезд.
так холодно. и кажется подъезд
достойнейший из всех приютов.
закрыв глаза, наушники распутав,
ты ускользаешь в черную дыру, в крысиный лаз.
ты умираешь не в последний раз.