- Это перед тобой-то, червь навозный, мне душу облегчать?! – уже не помня себя от ярости, прорычал Анкель, сквозь резко удлинившиеся клыки, - Да я в жизни не видел более бездарного священника! В аду, если он и существует, ты будешь скулить у моих ног как жалкая дворняга! Потому что я - достойный вампир, а в тебе нет и капли христианской добродетели!





Услышав слова пленника, Матеуш переменился в лице.
- За это ты заплатишь, упырь! – брызжа слюной, вскричал он, - Я докажу тебе, что есть Христианская добродетель и где здесь твое место, грязное отродье! На колени перед служителем Римской церкви, иначе ты сейчас пожалеешь, что я не упокоил тебя немедленно!



Анкель повернулся к своему тюремщику вполоборота, как если бы был на дуэли, и смерил его уничтожающим, презрительным взглядом.



- Это ты, глупый человечишка, должен пасть предо мной на колени и молить о пощаде… - уже без лишних эмоций, ледяным тоном прошипел он, - Ибо срок твоей жалкой жизни подошел к концу. Я уже передал сообщение моей матери, и сегодня ночью не меня, а тебя порвут на части, причем те же людишки, которых ты сам сюда приведешь! Так что пойди и помолись о спасении своей души, или если хватит ума, забирай дочь и беги, куда глаза глядят, пока не стало слишком поздно!



В первую секунду на лице Матеуша промелькнуло сомнение, но затем он сделался еще злее, чем был прежде, и Анкель сразу понял, что его отчаянная попытка обмануть противника не удалась.



- Ах ты, лживая мразь! – искривив рот в гримасе ненависти, заговорил священник, - Хотел напугать меня? Сбить с толку! Видно сам Сатана вкладывает в твои уста подобные угрозы! Теперь я просто обязан хоть немного облегчить работу Господа, и очистить твою душу от всей этой грязи!



Он пристально взглянул в глаза вампира:
- Ты хотел, что бы я помолился? Так вот слушай!



Уже знакомые Анкелю слова на латыни нарушили тишину каземата, первые же их звуки отдались резкой болью в и без того ноющих висках, к горлу подкатил ком.
Собрав все силы, вампир попытался противостоять воздействию голоса своего врага, все его существо не желало сдаваться и показывать слабость перед столь жалким противником. Но боль быстро начала распространяться по всему телу, скручивать мышцы, сдавливать сердце, заставляя сгибаться, словно под тяжестью непосильной ноши.
- Прекрати это, скотина, немедленно! – не выдержав мучений, выкрикнул граф, - Слышишь, я приказываю тебе прекратить!



Однако священник и не думал останавливаться, лишь едва заметная улыбка коснулась его губ.
- Замолчи! – уже едва держась на ногах, приказал Анкель, - Как ты смеешь обращаться подобным образом со своим зятем?! Слыхал о венчании кровью?