"Меж Тьмой и Светом"

[Кэролайн]

Трудно передать какие эмоции отразились на лица старшего графа де Ля Морт, сказать что он пришел в бешенство, это означало бы ни сказать ничего.



Даже воздух в комнате раскалился от его гнева и Анкель явственно ощутил на своем лице дуновение горячего ветра.



- Ты сейчас же пожалеешь о каждом сказанном тобой слове, щенок! – медленно проговорил Вильгельм, высвободившаяся сила которого буквально озаряла его ореолом адского пламени, – Я знаю, чего ты боишься больше всего - боли и потерять свою красоту, сейчас я сделаю так, чтоб оба твоих страха исполнились одновременно!



Всего на один миг смертельный ужас сковал Анкеля, заставив застыть на месте, и даже графиня Лея не смогла бы сейчас придти ему на помощь, так как слишком задержалась на охоте. Но Анкель справился с минутной слабостью и, пристально глядя в глаза отца уже вытянувшего руку для энергетического удара, ответил ему, как можно более холодно.
- Ну, давай! Сделай это! И в одну минуту ты лишишься и жены и сына!



Почти сразу разъяренный Вильгельм опустил руку. Гнев по прежнему плясал в его глазах отблесками пламени, но грозный граф сдерживал свою ярость.
- Вот и отлично! – незаметно переведя дыхание, зло проговорил Анкель, - И запомни, мне плевать, кем там был отец моей Анны, теперь она со мной, а значит – одна из нас. И в случае необходимости я убью за нее любого!



С этими словами младший де Ля Морт покинул башню, спустившись по винтовой лестнице, а Вильгельм остался стоять один, дрожа от не выплеснутого гнева. Еще секунда и он направил поток своей энергии на прикованный к стене человеческий скелет, и пока Анкель шел вниз он слышал за своей спиной рев пламени, и ощущал себя победителем.

[Кэролайн]

Серия седьмая: «Свидание со смертью» часть первая:

Как только Анна открыла дверь своей избы, так сразу увидала Матеуша, вскочившего с лавки ей навстречу.



Несколько секунд священник внимательно рассматривал дочь, съежившуюся под строгим взглядом, и выражение его лица становился все мрачнее и мрачнее.



- Папа… - наконец, жалобно прошептала Анна, и в тот же миг Матеуш заключил ее в объятья, крепко прижав к своей груди.



- Я уж и не чаял увидеть тебя живой, девочка моя! – сквозь слезы, проговорил он.
Девушка же, лишь дрожала всем телом, уткнувшись в отцовское плечо, впервые за все эти страшные часы, она ощутила себя в полной безопасности.



Ей хотелось выговориться, высказать единственному близкому человеку все то, что лежало на сердце, но слова путались в голове, не давая возможности ясно излагать мысль.
- Нет, я жива, папа, жива и невредима! – не в силах сдержать слезы счастья, успокоила Анна своего опекуна, - Он спас меня! Вырвал из лап своего кровожадного отца! Того самого графа Вильгельма, что убил маму у меня на глазах!



- Постой, постой! – резко оборвал ее священник, - Кто тебя спас, где ты была и почему теперь в таком виде?



- Я не знаю, как это произошло, - всхлипывая начала девушка, - Я очнулась замке Ля Мортов и на мне было новое платье. Рядом же оказался граф Анкель, но я не узнала его сразу! Он показался мне таким добрым и красивым, я думала, что все это сон, но потом, когда он сказал, что избрал меня чтобы подарить мне бессмертие, тогда я все поняла. Я сказала ему, что я не хочу этого... Мы повздорили... он ушел... а потом...



Пытаясь подавить вновь нахлынувшие переживания Анна умолкла, но слезы лишь потекли из её глаз с новой силой.
- Что он с тобой сделал?! - спросил Матеуш, страшась самого худшего.
- Ничего... – слегка успокоившись, ответила девушка, - Он отпустил меня. Граф Вильгельм обнаружил меня и запер в башне... там было так ужасно! Вильгельм снял с меня платье... О Господи! Я видела кровь и скелеты... он сказал, что принесет меня в жертву! Но потом... пришел граф Анкель и... он выпустил меня.
девушка снова разрыдалась:
- Он принес меня домой и отпустил.
Не в силах больше вымолвить ни слова она умолкла.

- Беда, дочка! Большая беда! – помолчав пару минут, сказал священник, - Теперь граф Анкель непременно явится за тобой! И если мы ничего не предпримем, он погубит твою бессмертную душу!
- Но он же отпустил меня! - горячо возразила Анна, не желая поверить, в то, что все её страхи вновь превращаются в реальность.

Лицо Матеуша внезапно исказил гнев:
- Может, ты еще скажешь мне, что этот вурдалак благородный рыцарь, защитивший невинную девушку?!



Да будет тебе известно, что пока ты приятно проводила время со своим «добрым» и «красивым» кавалером, наших соседей убили его кровожадные демоницы! Они утащили младенца, загрызли его мать, а кузнец Иван, не вынес горя потери и повесился на конюшне, предав свою душу вечному огню! Ясно тебе, глупая девчонка?! Ясно теперь каково графское благородство?



Услышав о случившейся трагедии, Анна почувствовала, что внутри у неё все похолодело. Её живое воображение тут же воскресило в памяти милое личико ребенка, для которого она еще недавно шила крестильную распашонку, его молодую мать и сурового Ивана. Крупного, словно медведь, но доброго и беззлобного мужика, от которого менее всего можно было ждать такого отчаянного поступка. Все они были теперь мертвы и убили их эти исчадия ада, у которых не осталось ничего общего с людьми. Даже граф Анкель показался Анне менее жестоким, чем они, но лишь эта мысль закралась в её сознание, как голос разума тут же напомнил о том, кто именно превратил Агату и Марику в столь отвратительные существа. Осознание всего этого вызвало у Анны такую душевную боль, что не сдерживая больше слез, она закрыла лицо руками и разрыдалась, словно маленькая девочка.

[Кэролайн]

Меж тем полное гнева лицо Матеуша постепенно смягчилось, теперь он смотрел на дочь с искренним сочувствием.





- Все, Анна, успокойся! Сегодня я нашел управу на одного демона, и на Ля Мортов она найдется! Всевышний, наконец, услышал мои молитвы и послал вспоможение!
- О чем ты? - сквозь слезы прошептала девушка.

Священник слегка улыбнулся.



- Сегодня днем я упокоил душу одного вурдалака, что приезжал в замок Ля Мортов, а затем нашел временное убежище в старом кладбищенском склепе. Видно не по нраву пришелся он графу Вильгельму и его выродкам.

- И что ты сделал? – Анна не на шутку испугалась за жизнь отца, после всего пережитого она была уже на грани обморока.

- Я открыл гроб, вонзил кол ему в сердце! А затем отрубил лопатой голову! После этого тело демона охватило пламя от лучей солнца, и он превратился в кучку пепла!
Закончив свой рассказ, Матеуш поднял глаза к небу и добавил:
- Слава Всевышнему! Одним исчадием ада стало меньше на наших землях! И теперь пришло время и вовсе очистить их от этого богомерзкого Зла!



- Но как? Как мы сможем это сделать?? – Анна вновь горестно всхлипнула, вспомнив о погибших соседях, - Мы бессильны против этих чудовищ, и так было всегда!

- Но не теперь, дочь моя! – глаза Матеуша вдруг вспыхнули азартным огнем, - У меня только что родился план, как покончить с Ля Мортами навсегда, и именно ты можешь в этом помочь!



- Я? – растеряно выдохнула девушка, - Но как?

- Ты сейчас же напишешь письмо графу Анкелю, и назначишь ему свидание следующим вечером в нашей церкви… Я приготовлю вампиру ловушку при помощи древних заговоров против нежити, и мы сумеем поймать одного из самых опасных демонов, сделав его беспомощным, подобно ребенку!



Этот план вызвал в душе Анны бурю эмоций. Она обрадовалась тому, что попытки её отца наконец-то увенчались успехом, и участь безвестного ей вурдалака не пробудили в девушке ни малейшего сочувствия, но намерения отца в отношении Анкеля вызывали у неё душевную боль. Это странное чувство не могло сравниться с жалостью. Анна ни на минуту не усомнилась в том, на чьей она стороне, но все же она не хотела идти против своей совести, даже ради победы над силами Зла.

- Но что если он не придет? - спросила девушка, надеясь, что это будет действительно так.

- Ты должна написать ему такими словами, чтобы пришел, - строго заявил Матеуш, - Ты сообщишь, что передумала и принимаешь его предложение.



- Но это не правда! - возмутилась Анна, - И потом это... это не честно! Мы не должны становиться такими же как эти существа!



- Что?! Да, как ты смеешь сравнивать нас с вурдалаками-детоубийцами?! – едва сдержав гнев, воскликнул священник, - Опомнись дочка, ты околдована им! Ты хочешь превратиться в его рабу! Запомни, не просто так граф избрал именно тебя, чтоб превратить в одну из своих кровожадных демониц! Знать не так уж чисты твои помыслы, ты запятнала душу свою грехом и теперь только кровью демона и молитвами сможешь ее очистить!
На глаза Анны вновь навернулись слезы:
- Пожалуйста, папа! - взмолилась она, - Я не хочу писать этого письма, позволь мне вернуться в монастырь, ведь там граф меня не найдет!



Матеуш сурово сдвинул брови.
- А люди? Ты подумала о них? Это наш единственный шанс, Анна. И твой единственный шанс.

Ничего больше не смогла возразить отцу несчастная девушка и пошла с ним в свою светелку, чтоб помолиться Святому Георгию и попросить его укрепить свои силы. Но не давалась ей молитва, лишь губы бессмысленно твердили выученные наизусть слова, а перед мысленным взором все время стояли печальные сиреневые глаза графа Анкеля.

[Кэролайн]

После Анна села за стол и Матеуш подвинул ей лист бумаги, на котором написала она все, что продиктовал ей отец, и слезы падали на недописанное письмо, размывая выводимые слова.



"О мой господин, я прошу у Вас прощения за свой неразумный отказ. Если Вы действительно желаете видеть меня Вашей подругой, то приходите сегодня ночью в нашу старую церковь. Я буду ждать Вас. Анна"

Лишь только она поставила подпись, как священник забрал листок и, тут же сложив его, запечатал сургучом. Анна же уронила голову на руки. Она вновь плакала, окончательно подавленная всем произошедшим и, спрятав наконец письмо в карман, Матеуш подошел к ней и утешительно положил руку на её вздрагивающие плечи:



- Ты поступила правильно, дочка. Мы должны это сделать. Чтобы никто больше не повторил судьбы твоего крестника и его матери. Ты пойдешь в церковь, чтобы вурдалак не заподозрил обмана. Но я буду рядом.



Ничего не случится, девочка моя! После того как мерзавец будет пойман, тебе станет уже не о чем беспокоиться.



Ночь Анна провела неспокойно, едва она смыкала глаза, как жуткие образы заставляли ее проснуться в слезах. Но к утру кошмары отступили, и девушка все же смогла выспаться. А после полудня ее разбудил Матеуш, казавшейся крайне возбужденным. Накормив дочь вчерашней кашей, он взял с полки несколько старинных книг, специальный освященный уголь и повел девушку в старую церковь.

С удивлением наблюдала Анна, как ее отец, стоя на четвереньках, чертит на полу храма загадочный магический круг.





- Что это, папа? – наконец, не справившись с любопытством, спросила она.



- Это древняя Белая магия, дочка, - сопя от напряжения, ответил священник, - официальная церковь не приветствует подобные вещи, но среди борцов с нежитью она не редко используется.
Он разогнулся не на долго, чтоб размять спину, а затем вновь вернулся к работе и продолжил:



- Если вурдалак ступит в этот круг, он в один миг лишится всех сил и падет без чувств на несколько часов. Сами же магические символы для него невидимы до тех пор, пока он не войдет в ловушку.
Этому меня научил один потомственный охотник за нежитью, самый смелый, стойкий и отчаянный человек из всех, что я знал.
После этого краткого объяснения Матеуш вновь занялся начертанием диковинных символов и знаков, совершенно забыв про свою дочь.



Анна же ждала пока он закончит рисовать магический круг, но мысли её были далеко. Меньше всего на свете хотела бы девушка увидеть вновь графа Анкеля так скоро, но именно сегодня ночью он должен был войти в эту церковь, чтобы встретиться с ней в последний раз. Девушеку разрывали сомнения. Отец менялся на глазах. Позабыв покой и сон, он готов был заплатить любую цену за осуществления своих планов, но Анна совсем не разделяла его желаний. Она все еще помнила прикосновение теплых губ своего спасителя и погубителя.
И теперь как никогда ясно осознавала, что больше не сможет поделиться своими сомнениями и страхами с отцом, как делала это прежде. Чувствуя себя все более виноватой и несчастной, вновь и вновь гнала она прочь воспоминания, желая похоронить их навсегда в своем сердце, но справиться с ними оказалось слишком трудно.

[Кэролайн]

Серия седьмая: «Свидание со смертью» часть вторая:

Красное солнце едва скрылось в сиреневато-алеющих облаках, и не все птицы еще затихли на ветвях деревьев в графском парке, когда Анкель уже очнулся от своего необходимого дневного сна.
Непривычно было для него столь раннее пробуждение, да и знакомого чувства голода не испытал вампир, даже спустя несколько часов, когда его мать и подруги уже отправились на охоту. И только тогда младший граф де Ля Морт понял, для чего так жестоко истязает его отец своих жертв. Вильгельму хватало одного убийства на несколько дней и причиной этому был не его древний возраст, как ранее полагал Анкель, а сам процесс убиения смертных.
Осознав это, младший де Ля Морт задумался над тем, что гуманнее - убивать девушек едва ли не каждый день, или причинить мучительную смерть одной жертве, сохранив таким образом несколько других жизней?
Впрочем, этот вопрос был скорее риторическим, так как Анкель все равно не собирался истязать юных дев даже ради такого приятного пробуждения на закате, когда все тело полно сил и энергии, словно бы ты только что утолил голод кровью девственницы.

В замке было совсем тихо, отец уединился в башне, и даже слуги уже ушли, закончив дневные работы. Лишь приятно потрескивали дрова в каминах, и ветер стучал в высокие окна еще голыми ветвями деревьев.
Поднявшись в свою спальню, Анкель обвел взглядом мрачный, но изысканный интерьер, сердце от чего-то сжимало необъяснимое томление. Он вспоминал вчерашнюю ночь и свой победный поцелуй перед самым рассветом. Вспоминал ясные голубые глаза девушки, в которых в последний миг промелькнул страх. Да… Анна поняла, что он знает ее секрет! Хрупкое сердечко белокурой княжны все же дрогнуло, поддалось его чарам, а значит, прекрасная Анна скоро станет принадлежать ему, забыв все догмы и предрассудки.
Мысли о близости желанного мига грели душу, но одновременно пробуждали в ней некую сладкую грусть.

Анкель присел за парфюмерный столик, на котором стоял свежий букет из черных роз и нежных садовых ландышей. Как странно и в то же время удивительно гармонично сочетались друг с другом эти совершенно разные цветы.



Их тонкие ароматы переплелись в одно чудесное и ни с чем не сравнимое благоухание. Белоснежные венчики ландыша нежно склонились к бархатистым лепесткам черной розы, словно ища защиты меж ее острых шипов.
Рассматривая букет, граф вновь вспомнил Анну, сколь похожа была она на этот цветок, и аллегоричность момента показалась ему судьбоносной. Но затем взгляд вампира скользнул по поверхности старинного зеркала. Оно отражало интерьер спальни, свечи, что горели розоватым огнем, даже прекрасные цветы – все, кроме его лица.



За свою долгую жизнь граф привык к этому досадному обстоятельству, но сейчас вдруг ощутил необъяснимую горечь и сожаление. В голову пришла мысль о том, что бы было, если б он встретил Анну не сейчас, а тогда, когда ему еще не исполнилось двадцать? Хотя, скорее всего, в то время юный Ля Морт еще не мог испытывать такие сильные чувства как сейчас, более века спустя.

Он встал и прошелся по комнате, перед мысленным взором все еще стоял образ Анны в невесомом белом шелке, едва прикрывающем нежное, юное тело. О небо, как же она была прекрасна в своей беззащитности!

Настроение окончательно перешло на лирический лад и, удобно устроившись на диване, Анкель полностью погрузился в свои мечты и фантазии.



«Забавно… она считает меня демоном…» - слегка улыбнувшись, подумал он – «Но ведь демон это падший ангел, а значат у нас с ней должно быть много общего…»



После такого умозаключения у Анкеля возникло острое желание написать очередной сонет, перебравшись на кровать, он начал подбирать в уме нужные рифмы.
Кот Вампи легко вспрыгнул на мягкое покрывало и подошел к хозяину, желая привлечь его внимание.



Анкель повернул голову и заглянул в разноцветные глаза своего черного гладкошерстного друга.



- Ну, что, малыш? Пришел пожурить меня за поведение недостойное могущественного вампира?
Кот ничего не ответил, лишь продолжал пристально смотреть на хозяина, словно и впрямь понимал его слова.





Анкель улыбнулся и уселся на кровати, подтянув колени к животу.
- Да, ты прав, малыш… я влюблен как наивный пылкий мальчишка! Осуждаешь?



Вампи все еще хранил безмолвие, как, впрочем, и положено коту, он перебрался на подушку и, усевшись там поудобнее, задумчиво уставился в стену.



- Ну и что! – весело ответил граф на молчаливое неодобрение четвероногого друга, – Неужели я не могу просто влюбиться и стать счастливым? А почему нет? Может княжна Анна это моя судьба?

[Кэролайн]

Он вновь улыбнулся, ни то коту, ни то своим собственным словам. А затем достал толстую тетрадь и вписал в нее первые строки сонета:



«Забыт покой и гордость забыта,
Влюбленный демон любит без стыда,
Во тьме души его забрезжил свет,
Как после ночи северной рассвет…
Лучи его растопят толщу льда,
Влюбленный демон любит без стыда!»

Кот Вампи повернул голову и скептически взглянул на шепчущего стихи вампира, он явно не одобрял такого поведения своего бессмертного друга.

Ночь была прекрасна, свежая прохлада, наконец, пришла на смену хрустящим заморозкам, и воздух словно стал гуще, от наполнявших его ароматов.
Анкель просто хотел пройтись до ее дома, постоять у окна, укрывшись мороком тумана, и послушать мысли прекрасной Анны, не тревожа ее покой. Теперь он твердо решил действовать с ней как можно более нежно и осторожно. Ведь девушка уже поддалась его чарам, и торопиться теперь не имело смысла, наоборот, Анкелю хотелось растянуть удовольствие и дождаться пока плод, окончательно созрев, сам упадет ему на ладонь.
Но как только граф де Ля Морт вышел из ворот замка, так немедленно замер на месте, принюхиваясь, подобно дикому зверю.
Он ощутил ее запах, совсем рядом, буквально в двух шагах от себя. Это был запах слез.
Дрожащими от волнения пальцами, вампир открыл почтовый ящик и извлек из него запечатанное сургучом письмо.



Неужели с его прекрасным ландышем случилась беда? Сердце Анкеля забилось быстрее, ему не обязательно было распечатывать послание, чтобы увидеть слова, выведенные расплывшимися от слез чернилами.
"О мой господин, я прошу у Вас прощения за свой неразумный отказ. Если Вы действительно желаете видеть меня Вашей подругой, то приходите сегодня ночью в нашу старую церковь. Я буду ждать Вас. Анна"
Да… влюбленные барышни так не пишут…
Страшные образы возникли в воображении вампира, он остро чувствовал боль и сожаление девушки, написавшей эти строки. И без труда догадался, что могло вынудить Анну на столь отчаянный шаг.
«Матеуш!» - пронеслось у него в голове. Этот фанатичный мерзавец мог жестоко обойтись со своей несчастной воспитанницей, которая всего день назад так самоотверженно его защищала.
- Мой бедный ландыш… - едва слышно прошептал граф, - Неужели этот безумный церковник причинил тебе боль?
«Ну, нечего…» - думал Анкель, не выпуская из рук письма, - «Я утешу тебя, моя девочка, залечу раны, успокою и приласкаю… А затем, затем отверну голову этому недоделанному охотнику!»



Младший де Ля Морт уже представлял, как на руках принесет в замок избитую и заплаканную девушку, как заберет ее боль, зачарует, заставит забыть любой страх, а потом… разденет и положит в большую теплую ванну с пузырьками. Он сделает все очень нежно, чтоб Анна не ощутила ни малейшей боли. В начале овладеет ее невинным телом, плавно, не делая резких движений, а уже после этого острые клыки войдут в ее шею.
Он изопьет крови своей невесты, а она вкусит его собственной. После инициации раны на теле девушки заживут, и она обретет вечную юность и красоту, которую без сомнения заслуживает.
А любовь… Любовь несомненно уже родилась в ее сердце, ведь она хочет его видеть, почти просит помощи, а значит, он сможет разжечь этот маленький, едва тлеющий, огонек до неудержимого, буйного пламени.
Он сделает все, чтобы Анна была по-настоящему счастлива, и счастлива именно с ним.
Победная улыбка уже играла на его губах, когда Анкель готовился лететь навстречу любимой, чтобы забрать ее навсегда.



Погода испортилась слишком резко, вампиры всегда заранее чувствуют запах дождя, но сейчас Анкель не обращал внимания на такие мелочи, как хлещущие по крыльям ледяные струи. Молнии то и дело рассекали ночное небо, делая его белым всего на пару секунд. Это было красиво, граф де Ля Морт слишком давно не видел дневного света, и теперь ему казалось, что судьба дарит возможность насладиться хотя бы его подобием, пусть даже всего на один краткий миг.
И вот, наконец, впереди показались купола старой сельской церквушки. Анкель стремительно спикировал вниз и, приняв человеческий облик, ступил на замшелые камни дорожки ведущей к тяжелым дубовым дверям.



Сердце бешено колотилось в груди, Анна была там – внутри, он уже отлично чувствовал ее несравненный аромат.



Но мысли девушки вампир услышать не мог, стены храма как щит закрывали от него сознание возлюбленной, однако приглашение было получено, а значит, через пару мгновений он войдет в церковь и увидит прекрасное лицо своего ландыша.



Дверь поддалась легко, для вампира она почти не имела веса, граф шагнул внутрь, одновременно ощущая присутствие еще одного человеческого существа, а в следующий миг он услышал и его мысли, полные восторга и злорадства.

[Кэролайн]

Губы Анкеля исказила злобная гримаса, он узнал Матеуша и уже хотел порвать его на части, за одни только помыслы, однако вдруг с ужасом осознал, что не может больше сдвинуться с места.





Ноги словно приросли к полу, а затем он увидел ее.



Анна стояла у церковной скамьи, ее голубые глаза были полны печали и блестели от слез в свете белых свечей и вспышек молний. Уже чувствуя слабость во всем теле, Анкель взглянул в эти голубые омуты и сразу все понял, понял, хотя уже и не мог читать ее мысли.



- Простите… - беззвучно прошептали побледневшие губы девушки, и граф печально улыбнулся ей в ответ.



Слабость усиливалась с каждым вздохом, словно невидимый пресс давил на все его тело, задыхаясь, вампир прижал ладонь к раскаленному лбу, в глазах потемнело.



Затем резкая боль пронзила его сердце, заставив вскрикнуть и пошатнуться. А в следующую секунду Анкель уже рухнул без чувств на каменный пол храма.

[Кэролайн]

Серия седьмая: «Свидание со смертью» часть третья:

Очередная молния рассекла ночное небо, и оглушительный грохот сотряс стены старинной церкви.
С выражением глубочайшего отвращения и в то же время триумфа, Матеуш медленно подошел к распростертому на полу бесчувственному телу вампира.



- Наконец-то! Наконец-то настал день, когда Господь внял моим молитвам и послал нам всем шанс на спасение! – торжественно произнес он и осенил себя крестным знамением, – Сколько лет я ждал этого дня, и вот, он настал!

Окончательно растерянная и едва не плачущая Анна испуганно взглянула на отца.
- Сейчас ты… убьешь его, да? – дрогнувшим голосом, спросила она.



Матеуш снисходительно покачал головой:
- Не «убьешь», а упокоишь, дочка! Он уже и так давно мертв и лишен души. Однако я не так глуп, чтоб сейчас же упокоить этого мерзкого демона. Время для этого еще не пришло! И потом, если я покончу с ним сейчас, ночью его родичи могут вырезать всю деревню, одержимые местью за гибель собрата. Так что пока он нужен нам живым, чтоб истребить всех исчадий ада одним махом! - на лице Матеуша возникла торжествующая улыбка, – понимаешь, Анна?



- Нет… - взволнованно ответила девушка.
Матеуш вновь улыбнулся, теперь скорее злорадно, от благочестия и смирения в его лице не осталась и следа, а глаза блестели каким-то безумным блеском. Однако в первый момент Анна списала это на отблески молний за стрельчатыми окнами храма.
- Так что же ты намерен с ним сделать? - едва справившись с охватившей ее тревогой, прошептала она.



- На протяжении долгих веков жители окрестных сел и деревень живут в страхе перед кровожадными порождениями самого Сатаны, дочь моя! – торжественно начал священник, - Семья Ля Морт превратила многих людей в своих рабов, других же, сдерживает от восстания суеверный ужас перед великой черной силой этих существ. Однако сегодня нам удалось изловить графа Анкеля. Мы смогли это сделать, и теперь покажем всем другим, что кара Всевышнего способна постичь даже одного из Ля Мортов! Увидев плененного вампира, жители деревни поймут, что эти твари не всемогущи. Люди уверятся в своих силах, став свидетелями и участниками его мучительной казни. Они должны побороть свой страх! Должны, наконец, пойти вместе со мной на черный замок, и навсегда покончить с этим гнездилищем Зла!



Услышав эти слова, Анна вздрогнула и, с ужасом уставилась на отца.
- Так ты хочешь устроить показательную казнь... Аутодафе, – поразилась она, холодея только от одной мысли о подобной массовой расправе, – Но ведь он скоро очнется, разве ты сможешь удерживать демона?



- У меня все давно продуманно! – поспешно успокоил ее священник, – Я перетащу сейчас эту тварь в клетку наверху, оборудованную специально для удержания вурдалаков. Прутья ее покрыты тонким слоем освященного серебра, так что сломать их чудовище не сможет. Идем, ты должна мне помочь!
- Неет… - попыталась возразить девушка, но по суровому взгляду отца, поняла, что у нее просто нет выбора.



Матеуш ловко подхватил лежащего у его ног Анкеля подмышки и поволок к лестнице, Анне же пришлось поддерживать ноги вампира, чтоб они не бились о высокие каменные ступени. Наконец, все трое достигли второго этажа, священник втащил бессознательного графа в темную грязную камеру, с потолка которой свисали цепи с кандалами, а в углу стоял стол с ужасного вида инструментами, о назначении которых легко можно было догадаться.
- Это ему больше ни к чему! - Одним грубым движением Матеуш сорвал с пленника тонкий шелк рубашки, и оставил вампира лежать прямо на холодном каменном полу.



Впрочем в темнице стояло некое подобие кровати – дощатый настил с соломенным тюфяком, но припоминая роскошества замка Ля Мортов, девушка вдруг подумала, что подобное "ложе" граф скорее всего расценит, как еще одно орудие пытки.



На мгновение забыв о том, кто перед ней, Анна с искреннем состраданием посмотрела сквозь толстые прутья решетки на поверженного и униженного пленника, запертого в грязной клетке, как и она сама, всего сутки назад. И при мысли, что может ожидать его впереди, неуместная жалость кольнула девичье сердце.

[Кэролайн]

-Так то оно будет разумнее, - злорадно пояснил Матеуш, с отвращением отшвырнув скомканную рубашку прочь, - Чтобы каждый удар, заслуженный им, попадал в цель.

Анна ничего не ответила, лишь едва заметно вздрогнула, когда черная материя пролетела мимо нее и упала в угол, заросшей старой паутиной.
- Вот и все, девочка моя. Идем вниз, хватит смотреть на этого жалкого монстра, – утешительно обратился священник к своей воспитаннице, - Я понимаю, что он причинил тебе не малые страдания, но вскоре ему отольются все твои слезы и не только твои.



Опустив голову, Анна покорно спустилась вслед за отцом, все еще вспоминая бледное тело графа Анкеля на черных плитах пола.
«Я поступила правильно!» - уговаривала она себя, – «Его душа еще не совсем поглощена тьмой. Она еще не погибла, как у других его сородичей, и значит, графа Анкеля еще можно спасти, упокоить. Так ему будет лучше».
Девушка готова была поверить во все это, и лишь одно "но" не давало ей покоя: страшное аутодафе стояло на пути к этому спасению и, соглашаясь с ним, Анна словно бы и сама становилась в ряды будущих убийц.

Гроза все усиливалась, разбушевавшейся ветер уже ломал хрупкие ветки тополей и пригибал к самой земле стройные стволы молодых берез. Гром и молнии обрушивались на долину с неестественной частотой, словно сами силы Тьмы восставали против тех, кто нарушил вековой порядок вещей.
- Теперь мы победим, Анна! – восторженно произнес Матеуш, не обращая внимания на бушующую стихию, - Через пару дней, пойманный вурдалак лишиться всех сил, и тогда я допрошу его, чтоб узнать, где в замке находится тайный вход в склеп.



- Ты собираешься зайти к нему в клетку? – спросила девушка, испугавшись одновременно за жизнь отца, и за того, кто недавно спас ее от лютой смерти.
- Не волнуйся, девочка! Без крови жертв и сна в гробу, вурдалак ослабеет и станет не сильнее обычного мальчишки! Я легко справлюсь с ним в одиночку.



- Он наверняка не захочет выдать свою семью и не скажет тебе ни слова. Но может быть он согласится сделать это в обмен на собственную свободу, то-есть обещание этой свободы? – в надежде отговорить опекуна от страшной идеи, предположила Анна.
- Брось, на такой случай у меня припасено много весомых аргументов! – Матеуш зло усмехнулся – Кожаный, плетеный кнут, пропитанный святой водой легко развяжет язык любому демону! Ведь они, как это не смешно, очень боятся боли! Совсем как кролики!



Священник вновь усмехнулся, не обращая внимания на то, как побледнело лицо его дочери.
- Я полагаю, все дело в том, что эти исчадии ада имеют способность в один миг заживлять свои раны, потому боль не привычное для них чувство, но святая вода не даст вурдалаку возможности исцелиться, и каждый новый удар кнута будет приумножать его страдания. И вскоре наш высокородный граф раскроет все свои тайны, даже те, о которых его и не спрашивали.
А потом, когда нужная информация будет получена, я пойду по деревням и созову сюда самых смелых и сильных мужчин. Пусть каждый из них отомстит за всех, кого потерял по вине этого негодяя. За невест, матерей, жен и дочерей. Вместе с ними мы сожжем вурдалака на костре, во дворе этой церкви, и тогда все увидят какими жалкими и беспомощными могут стать их «всемогущие» господа! Страх пройдет, и уже на рассвете мы ворвемся в черный замок, вскроем склеп и покончим навсегда со всей адской семейкой! Освободим наши земли от древнего проклятья!

Услышав эти слова, Анна покачнулась и едва сумела устоять на ногах.
Ужас, отчаяние и чувство вины захлестнули ее душу, а сердце сжалось в груди, причиняя буквально физическую боль.
- Это какое-то безумие... Возможно мы отомстим, но и уподобимся им, - тихо прошептала Анна и едва ли эти слова предназначались для Матеуша, но он расслышал их, и радость в одну секунду сменилась гневом:
- Что ты такое говоришь, дочь моя?! Да, знаешь ли ты, скольких невинных дев погубил этот монстр?! Сколько младенцев отняли из рук матерей его проклятые демоницы?! Сотни, тысячи невинных жизней забрали они за многие десятилетия! Только представь, сколько боли и страданий претерпела эта земля от семьи Ля Морт! И ты говоришь мне о безумии? Безумие думать, что тот, кто заперт на верху заслуживает хотя бы малую толику сочувствия! Пойми, в нем нет ничего доброго. Страдания, что я причиню плоти, лишь помогут очиститься его черной душе и облегчат ее муки в адском пламени!



- О, Господи! – Воскликнула Анна и закрыла лицо руками. Слезы хлынули из ее глаз, и она уже не могла их сдержать.



- Кого ты оплакиваешь, дитя? Свою убиенную мать или может соседей, что так любили тебя долгие годы? Или всех тех невинно убиенных?? – священник строго смотрел на дочь, - Ответь же мне! Скажи, что я прав, и ты льешь слезы не из жалости к отродью дьявола?!



Анна вновь ничего не ответила, она вытерла ладонью слезы и шагнула к дверям, намериваясь как можно скорее уйти из храма превращенного в камеру пыток.

- Ты никуда не пойдешь! – пришедший в еще большую ярость священник преградил ей путь, - Пока Анкель де Ля Морт в нашем плену, ты не выйдешь за стены храма! Это слишком опасно! Вильгельм может найти тебя, и тогда мы все погибнем! Воды и пищи запасено достаточно, чтоб продержаться здесь трое суток, а в деревню за помощью я отправлюсь днем, когда вурдалак уже примет свой истинный вид – уродливого монстра, наконец, получившего по заслугам.



Анна обреченно закрыла глаза. У нее больше не осталось сил противиться неотвратимой судьбе. Разум подсказывал, что план отца умен и логичен, он поможет спасти сотни невинных жизней, но так же она не могла забыть и то, что еще совсем недавно осталась жива только благодаря графу Анкелю. И именно это обстоятельство не давало ей одолеть чувство, что все чудовищные наказания вампир понесет именно за то, что, возможно, единственный раз в своей жизни, он совершил действительно добрый и бескорыстный поступок. А потому, как ни старалась девушка, не могла она почувствовать в намерениях отца справедливости.

[Кэролайн]

Единственное, что осталось несчастной Анне это подняться на хоры и высказать все, что терзало ее душу, святому распятию. Долго плакала она перед главным христианским символом, моля Спасителя о помощи и прощении, пока не выплакала все слезы.



Тогда упала девушка на колени и стала молиться, да так истово, как никогда прежде.



Просила она Господа простить черную душу графа Анкеля и избавить его ото всех страданий, хоть и понимала, что вряд ли услышит Всевышний такие просьбы, а тем более внемлет им.





Молилась Анна долго, до тех пор, пока окончательно не обессилила и не опустилась к подножью распятия, почти что, лишившись чувств.







Из забвения её вывел резкий звук. Странный, не похожий ни на один из тех, что она слышала прежде, он сразу же вызвал тревогу и страх, заставив Анну мгновенно подняться на ноги. Еще не осознав его происхождение, девушка прислушалась к гнетущей тишине, на несколько мгновений поглотившей храм, а затем, под старинными сводами вновь прокатился такой же отчаянный и исполненный боли крик.
Сколько прошло времени с тех пор как усталость и отчаяние лиши её сил, Анна не знала, но, судя по дневному свету, пробивающемуся из узких стрельчатых окон, ночь давно уже минула.

Словно по наитию Анна пошла на звуки хлестких посвистов плети, уже не сомневаясь, откуда они раздаются.
Как и ожидалось накануне, клетка, в которую Матеуш поместил своего пленника, действительно обратилась в пыточную камеру и, ступив за двери маленького церковного помещения, Анна застыла на месте от ужаса и отвращения, не в силах двинуться с места.

Бессильно поникнув головой, граф Анкель висел на вытянутых руках, прикованных кандальной цепью, что свисала с потолка. Растянутый словно на дыбе, юноша тяжело дышал, и Анна заметила обозначившиеся ребра под светлой кожей, уже израненной плетью. Длинные волосы вампира падали на лицо, почти скрывая его, и Анна вдруг подумала о том, что ни за что на свете не хотела бы теперь взглянуть в глаза своего врага.



Меж тем, словно не замечая вошедшую в комнату дочь, Матеуш стоял позади объекта своих усердий и созерцал рубцы, оставшиеся на спине его пленника.
- Я еще раз повторю свой вопрос, порождение тьмы, - сказал отец Матеуш, - И я не устану задавать его снова и снова, каждый раз подкрепляя ударами.
Свистнув в воздухе, плеть резко хлестнула по спине вампира и, выгнувшись от боли словно пытаясь спастись от удара, Анкель вновь не сдержал крика. У Анны же в груди сбилось дыхание.