Рабство

[Nines]

Немного о рабах в нашей культуре, а то тут как то однобоко понимают это явление..
Скрытый текст

"Рабы в таком смысле, эти «говорящие орудия», появились только в античной, средиземноморской
цивилизации, и то на ее закате. На Севере все было по другому. Восточные авторы
отмечают, что «русы к рабам относятся хорошо», а лингвисты указывают, что рабов в
русском языке обозначали слова однокоренные с теми, которыми называли детей. Вроде
бы рабы – это вечные дети. Да, за них все решает «взрослый»-хозяин, он может обойтись
с ними очень сурово. Но и он обязан заботиться о них, и отвечать за них перед законом.
Кстати, сообщения о жестоком обращении с рабами, как и об убийстве рабами,
доведенными до отчаяния, своих господ, в летописях связаны в основном с христианским
духовенством. Именно оно принесло из Византии, Восточно-римской империи чуждое
славянам отношение к рабу. Епископ Ростовский, Федор, прославился зверским
отношением к рабам, пытками и членовредительскими наказаниями. Архиепископ
Новгородский Лука Жидята отрубил своему холопу Дудике обе руки и нос. Его преемника,
Стефана задушили собственные холопы. А преподобный Варлаам Хутынский в
дарственной монастырю перечисляет столько-то голов скота, и столько-то челяди. У их
современников-мирян, не говоря уж про предков-язычников, ничего подобного не
встретишь. Они обращались с рабами не более жестоко, чем в те времена, причем не
только на Руси, обращались с детьми.
Могут спросить – отчего же эти взрослые люди считались детьми? И как же тогда в
рабы попадали пленные? Здесь придется коснуться очень важной для языческого
общества темы – инициации или обрядов посвящения. Дело в том, что для язычника не
количество лет определяло вопрос – взрослый человек или нет. Чтобы быть участвовать в
обряде – а обрядом ведь была и свадьба, и война, и управление хозяйством – человек
должен был пройти долгий, трудный, зачастую – мучительный и опасный обряд
инициации. У русских следы этого обряда обнаружил В. Я. Пропп и описал их в своем
труде «Исторические корни волшебной сказки». То была не формальность, подобно
сегодняшним «посвящениям в студенты» или тому подобным развлечениям. Человек
должен был стоически перетерпеть множество мук и опасностей, а в конце – умереть
тяжелой, мучительной смертью – и воскреснуть новым человеком, взрослым,
полноправным общинником. Если человек не выдерживал мучений, он оставался вечным
ребенком общины, неполноценным существом. Холопом, челядином, чадью, робей, робом,
рабом. В суровые времена палеолита, породившие этот обряд, до него не доживали
слабосильные дети. Холод, голод, болезни, хищники уносили из жизни подавляющее
большинство задолго до посвящения. В обществе же земледельцев гораздо больше детей,
неспособных перенести испытания инициации, стало доживать до них. Так появились и
умножились первые рабы. При чем же тут пленные? А вот при чем. Мы уже говорили, что
гибель в бою считалась благой. Тот же, кто не принимал ее, в страхе бросал оружие,
просил пощады – тот как бы показывал, что не полноценен, как взрослый, прошедший
инициацию общинник. Он показывал, что он на самом-то деле не готовый к полноправной
жизни взрослый ребенок, и просил его по-щадить, то есть признать чадом, ребенком,
усыновить. Впоследствии он мог, пройдя обряд заново, снова вступить в круг взрослых,
как равный – в новой общине, или в той, в которой родился. Об этом свидетельствует
византиец Маврикий Стратег: «находящихся у них в плену славяне не держат в рабстве,
как прочие племена, но, ограничивая срок рабства определенным временем, предлагают
им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там,
где они находятся, на положении свободных и друзей». Об обряде Маврикий не
упоминает, да оно и понятно - рассказывавшие ему про это византийские солдаты,
выкупившиеся на свободу, меньше всего хотели сообщать соотечественникам, что в плену
предавались языческим обрядам. Что до «определенного срока», то он, безусловно,
включал какое-то время работы новоявленного «ребенка» на дворе своего приемного
«отца»-славянина."

В те времена это было оправданно, как мне кажется.