О чем молчат...

[фЫрк]

Прошлое, окутанное новыми мыслями.

О чем молчат...
Посвящено А.Н.


Я помню тот день.
Шел мелкий дождь, делая серую Москву еще темнее и угрюмее. Мы поехали на кладбище. Надо, значит надо. Я ее не знала, я редко о ней думала. Единственная причина, почему мне было жаль ее, я жалела мать, потерявшего первого ребенка. Кладбище... Обитель страдающих душ. Так редко посещаемое ранее, так хорошо знакомое теперь. Там так хочется помолчать, но люди, глупые люди, бояться тишины, особенно там. Они знают, что когда-то больше не смогут говорить, они будут только слушать. И что же они слышат? Всякую чепуху из уст родных и близких, всякий бред, которым они хотят закопать поглубже истинные мысли и чувства.
Я молчу и слушаю. Смотрю по сторонам. Уже давно заброшенные могилы, или наоборот ухоженные, будто шампунем вымытый шелковистый газончик на могиле, отполированные камни с улыбающимися лицами на фотографиях. Все это так пошло, так противно. Кому это нужно? Самолюбию родственников. Разве это теперь нужно усопшему? Вы скажете: ради памяти? Чем надгробие над разлагающимся в деревянном ящике трупом лучше фотографии счастливого человека на письменном столе? Кладбище нужно лишь тем, кому стыдно. Стыдно за то, что они не успели выразить свою любовь к уже бывшему человеку. Их гложет совесть, резко проснувшаяся со стуком молотка, заколачивающего гвозди на крышке гроба, с рыданиями детей и матерей, с тихим сдержанным кашлем отцов, с шарканьем лопат, с гулким и ужасным звуком, с которым гроб достигает дна могилы. Нет-нет-нет. Не хочу. Похороните меня в своих сердцах, а тело отдайте миру, что дал мне жизнь. Не хочу. Быть пленником деревянной тюрьмы. Хочу свободы. Стать прахом - стать пылью. Быть ничем - быть всем. Быть нигде - быть везде. Существовать вечно в облике вечного, а не гнить в коробке на радость червям.

Я помню тот день... Мы поехали к сестре. Я почти ничего о ней не знала. Но видела боль в глазах матери и отца, когда они произносили ее имя. Маленький кусочек земли. Чья-то маленькая, но значимая жизнь. Чья-то вечная память. Кто тогда мог подумать, что года через три-четыре эта земля впитает новые слезы по новой жизни. Новое имя на камне. Новые замученные стыдом и совестью посетители. И все эти новые ненужные никому действия и слова.

Помолчите. Вы же себя не слышите.